В сентябре прошлого года вышла книга медиа-идеолога Евгения Ю. ДОДОЛЕВА «Битлы перестройки», в которой рассказано о программе «Взгляд». В ближайшие недели в свет выйдет еще одна книга – «Влад Листьев. Пристрастный реквием, или 12 мифов программы «Взгляд». Предлагаем нашим читателям предисловие, которое написал самый известный отечественный культуролог Кирилл Разлогов, и несколько иллюстраций из этой работы.
Предисловие Кирилла Разлогова
Предлагаемая вниманию читателя книга – явление по-своему уникальное, поскольку она сочетает в себе несколько проекций того (или, следуя объекту описания и анализа, – несколько взглядов на то), что происходило, казалось бы, в совсем недавнем прошлом и у всех в памяти, однако, представляется каждому со своей позиции, нередко противоречащей другим. Евгений Додолев – непосредственный участник программы «Взгляд», о которой он пишет со страстной заинтересованностью. И все же он строит свою книгу не как поток личных воспоминаний, а скорее как конструктор-аналитик: автор-составитель монтирует разные куски происходящего, мифы, интервью, которые, каждое по-своему, проливают свет на какой-то небольшой фрагмент этой весьма поучительной, хотя и достаточно короткой истории, и стремится найти в этом своеобразном калейдоскопе определенные силовые поля, которые так или иначе представляются ему важными.
Я не был удостоен чести «попасть» в эту сеть. И это справедливо. В то время я редко появлялся на экране, и мой личный контакт с программой «Взгляд» был минимальным. Всего лишь раз я был приглашен на программу и беседовал с Димой Захаровым (не помню, кто был с нами третьим, возможно, Александр Любимов) о составе и работе комиссии по закупке зарубежных фильмов для советского проката. Хотя я про кино знал достаточно много и был вхож в различные начальственные кабинеты, к стыду своему, множество вопросов, которые мне задавали ребята, просто оставались без ответов: я не помнил поименного состава комиссии, никогда не присутствовал на ее заседаниях и, если участвовал в процессах закупки, то скорее через руководство Госкино СССР и в индивидуальном порядке. Поэтому у меня от этого контакта с легендарной программой до сих пор сохраняется ощущение фрустрации.
Тем более мне было интересно узнать, как события того времени выглядели изнутри: изнутри нашего телевидения, изнутри нашей бурной политики на переходе между Советским Союзом и постсоветской Россией и в свете последующей, в том числе и телевизионной истории, которая протекает у нас на глазах.
Со многими персонажами книги Евгения Додолева я был лично знаком (как, впрочем, и с самим автором) и сам имел возможность их наблюдать в различных жизненных ситуациях. Судьба меня сталкивала с Анатолием Лысенко и Олегом Попцовым в период работы над программой «Киномарафон» к столетию кино уже после того, как «Взгляд» появился, сгорел и исчез с отечественного телевидения. Я неоднократно пересекался с Александром Любимовым и его отцом-разведчиком, чаще всего на различных ток-шоу. С Эдуардом Сагалаевым мы заседали в телевизионных жюри и т. д. Вместе с тем, даже зная героев этого повествования, или, быть может, именно потому, что я их лично знал, интерес к книге по мере ее прочтения только возрастал.
Этот текст завораживает тем, что высвечивает этих и других персонажей в разных контекстах и с разных позиций. Периодически Додолев вдруг вспоминает о том, что он всесильный «Автор», использует это свое положение и начинает впрямую анализировать поведение людей в водовороте событий того бурного времени, а не просто сталкивать их в системе мозаичных противопоставлений. В этих случаях с ним можно соглашаться или не соглашаться, но его мысли и взгляды всегда интересны и ярко изложены, порой они намеренно шокируют и входят в противоречие с текущими заблуждениями как вчерашнего, так и позавчерашнего и сегодняшнего дней.
Книга читается как занимательный роман, чем-то напоминая «Берлин Александерплац» Альфреда Дёблина, рваный монтаж книг Джона Дос-Пассоса или отечественную экспериментальную литературу постоктябрьского времени. Этот своеобразный авангардизм является признаком, с одной стороны, авторской позиции, а с другой – нового мозаичного телевизионного контекста, в котором Евгений Додолев прожил значительную часть своей жизни. Эта технология еще и показательна как своеобразное разбитое на осколки зеркало нашего времени.
Думается, что и молодой, и зрелый, и престарелый читатель найдет в предлагаемом тексте что-то интересное для него (или для нее), что-то не столько свое, сколько противоположное тому, что они думали и представляли. Не это ли основная черта действительно новаторского произведения, хотя содержание его и можно определить строками поэта как совокупность «Ума печальных наблюдений и сердца горестных замет»?
***
Про его убийство написано несколько книг. Про него самого – никто не рассказывает. Его старшая дочь Валерия Владиславовна Осецкая (по экс-супругу), будучи логопедом по образованию, работает в т.н. Академии парикмахерского искусства «Долорес» на Арбате, спец по наращиванию ногтей. Сейчас Валера находилась во втором декретном отпуске. Жаль, конечно, что Листьев, так любивший детей, внуков не увидит. Но, впрочем, можно без сомнений прогнозировать, что они своего дедушку узреют. Дедушку, которому не суждено было перешагнуть даже 40-летний рубеж.
У его первой жены Елены Валентиновны Есиной не очень все ладно по жизни. В 2006 году ей вырезали опухоль мозга, она прошла через жесткую гормональную терапию, сейчас в этой женщине невозможно узнать ту 16-летнюю девушку с простым, широким, по-славянски привлекательным лицом (из тех, что нравятся иностранцам), за которой ухаживал юный Владислав (они тренировались у одного инструктора). Она действительно изменилась до тотальной неузнаваемости. Дело, кстати, не только в избыточном весе. Манера одеваться, тяжелая поступь, брезгливое выражение лица, характерное для людей, жизнью недовольных, все это складывается в портрет… эээ… «немолодой женщины», так принято характеризовать подобный типаж. Эти двое в молодости могли сойтись только по гормону, никакого будущего у пары не было. Интервью Елены Валентиновны изданию, которое принято называть бульварным (я бы все-таки предпочел термин «массовое»), по мне, было запредельно хамским: нельзя так говорить про отца своего ребенка, тем более, что живы люди, помнящие Влада и понимающие, что за словами (если не сказать, позицией) Елены Есиной банальная бабская досада:
– Вечно всем завидовал, говорил людям в глаза одно, а думал о них совершенно другое, мы ссорились из-за этого. Среди сокурсников, коллег он слыл неконфликтным человеком, никогда никому не грубил. Но, приходя домой, разряжался по полной программе. У меня волосы дыбом вставали, когда я слышала, как он отзывался о людях. «Владик, – изумлялась я, – нельзя так говорить о человеке, которому ты час назад жал руку». Друзья, которые его окружали в то время, далеки от того, чтобы давать интервью. Потому что ничего хорошего сказать о нем не могут. С ребятами, с которыми он вел «Взгляд», Влад познакомился еще в студенческие годы. Они всей компанией приходили к нам домой. Он так подобострастно на них смотрел, потому что они тогда были гораздо круче его. Так просто ни с кем не дружил.
В ворчливых воспоминаниях Елены я не могу узнать Владислава. Впрочем, что можно ждать от женщины, которая на вопрос «Но вам ведь было жалко Влада?» простодушно ответила:
– Жалко, конечно, мы лишились хороших алиментов. Я за ними приезжала на Королева, 12, и меня всегда сопровождал какой-то мужчина, чтобы деньги не украли, сумма была внушительная.
Кстати, деньги впрок не пошли. По советской привычке они хранили весь налик дома, и однажды (в 1996, через год после убийства) все накопленное Валерия Владиславна просто отдала цыганке, которая загипнотизировала листьевскую дочь.
* * *
По мне, самым концептуальным моментом мартовского эфира от 3 марта 1995 года, посвященного убийству Листьева, было воспоминание Татьяны Митковой о новогоднем мега-клипе Константина Эрнста «Улыбка»: он в 1993 году собрал ведущих конкурирующих проектов, и они вместе с Аллой Пугачевой спели «общую песню», такой телевизионный We Are The World. Вокалисты: Станислав Бэлза, Иван Демидов, Игорь Кириллов, Евгений Киселев, Дмитрий Крылов, Светлана Моргунова, Юрий Николаев, Леонид Парфенов, Игорь Угольников, Леонид Якубович и «взглядовские» Саши (Любимов + Политковский), дуэтом отвокалившие строчку «Лучше всяких слов взгляды говорят». Так вот, Миткова напомнила: Эрнст поставил Влада в открытие, Первым. Хотя слуха и голоса у того не было. Но! Был дар. Быть первым.
* * *
С режиссером Татьяной Дмитраковой во «взглядовском» круизе. После этого путешествия произошел инцидент. У Влада были терки с бандитами, как и у всех бизнесменов начала 90-х. В офис Листьева приехала братва, из тех, что были в круизе, между прочим. Явились с автоматами. Это был 1994 год. Влада в кабинете не было, с ним соединили гостей по телефону.
– Почему с оружием-то? – сухо поинтересовался Лист.
Ответили что-то типа «мы всегда так ходим». Ждите, лаконично ответил Лист. Через полчаса приехали бойцы РУОП в масках и бронежилетах. Бандитов приняли и надлолго. Так что зуб на Влада был у многих, повторю. Врагов он в криминальной среде нажил. Не только, впрочем, в криминальной. Ведь незадолго до этого инцидента Листьев вообще уволил половину (!!!) останкинских сотрудников. И на общем собрании заявил, что вместо «странных премий, которые платили в прошлом», будут зарплаты («Мы знаем, кто брал взятки, и с ними расстанемся»). А затем и высказался по этому поводу в «Независимой» (30 апреля 1994):
– «Останкино» напоминает государство во всех отношениях. Здесь тоже существует определенная иерархическая лестница, конкурентная борьба не хороших передач, а компаний, групп и группировок, которые пытаются занять место в эфире для того, чтобы с помощью рекламы решать лишь свои денежные проблемы. Люди, которые пытаются изменить что-то к лучшему, подвергаются колоссальному давлению… Очень многие боятся этого (реформы ТВ. – Е.Д.). У них есть связи, насиженные места, люди расписываются в ведомостях организаций, которые в «Останкино» не значатся. Они себя спокойно чувствуют, они у корыта. Они не думают о том, какие передачи завтра появятся на экране.
Максим Соколов сразу после расстрела Влада заявил:
– Задолго до убийства Владислава Листьева люди, знакомые с останкинской внутренней кухней, с мрачностью отмечали, что реформировать Первый канал можно лишь по способу, взятому из эпохи пунических войн: снести с лица земли, развалины распахать плугом и засеять солью – после чего в другом месте отстраивать новое телевидение заново. Гибель журналиста, пытавшегося что-то сделать с «Останкино» без этих крайних мер, склоняет к мысли, что циники были едва ли не правы. В сущности, мы даже не знаем, как заказчик убийства оценивал масштабы общественного и политического резонанса. Возможны три варианта: а) заказчик был движим исключительно чувством мести или корысти и об общественных последствиях не думал вообще – это было бы вполне по-русски; б) заказчик понимал возможную реакцию, но, просчитав выгоды и невыгоды убийства, решил, что неудобства от поднятого шума все же будут перекрыты полученными им выгодами; в) заказчик не просто смирялся с грядущим общественным кризисом, но сознательно его желал – либо в видах общей дестабилизации, либо с целью демонстрации неодолимой силы, перед которой все теперь должны склониться.
* * *
На самом деле интересно было бы рассказать о тех, кто, как мне представляется, играл за кадром значительную (если не сказать «ключевую») роль в становлении ТВ-гиганта ВИD (компании «Взгляд» И Dругие») и оказал достаточно существенное влияние на российскую телеиндустрию, пусть и не сравнимое с тем, что сделал для смены стратегического курса, гламуризации + коммерциализации «Останкино» застреленный 1 марта 1995 года гендир этой компании и глава Первого канала Владислав «Лист» Листьев.
Таких, как неведомый тогда широкой публике корреспондент Дмитрий Дибров, не взявшая пока ТЭФИ режиссер Татьяна Дмитракова и лучший из операторов-постановщиков отечественного ТВ Владимир Брежнев.
Кстати, разыскал интервью Влада для «Нового Взгляда», записанное по моей просьбе лучшим интервьюером страны Андреем Ванденко: Влад напророчил – «мне кажется, что через три года я просто умру»; летняя запись… 1992 года. Вообще говоря, мне кажется полезным воспроизвести беседы со «взглядовцами», листьевскими соратниками именно той поры, двадцатилетней давности. Когда была иная политическая конъюнктура. Абсолютно иной контекст. Повторюсь. Те, кто ждет здесь подробностей из личной жизни Влада, будет разочарован: клубничного нет. Хотя вещь получилась оч неполиткорректная, это да. Возвращаясь к тем, чьи имена не известны широкой публике. Помню, как взлетали все смежные проекты «Взгляда». «Но часто падением становится взлет, и видел я, как становится взлетом паденье» (© Макаревич).
Новинки книжного рынка
В ближайшее время в разных российских издательствах выйдут несколько новых книг Евгения Ю.Додолева.
«Узбекское дело Галины Брежневой»
В книге рассказывается о Галине Леонидовне Брежневой, ее жизни и смерти, ее откровениях & тайнах, родителях + мужьях. Особенно подробно – о втором супруге дочери Пятизвездного Генерального секретаря, первом заместителе министра внутренних дел СССР Юрии Михайловиче Чурбанове. И о расследовании, которое привело последнего на скамью подсудимых и фигурантом которого была героиня повествования.
Книга основана на материалах закрытого уголовного дела, беседах с персонажами и воспоминаниях автора, который был единственным отечественным журналистом, сумевшим записать телевизионное интервью с Галиной Брежневой. Кроме того, автор провел неделю с спецзоне №13, снимая документальный фильм для ныне покойного режиссера Марка Авербуха: репортаж об этом визите в «элитную зону», где отбывал наказание Чурбанов, лег в основу одной из глав книги. В записках Додолева развеиваются мифы о масштабе бриллиантовых афер авантюриста-спекулянта Бориса Буряца и якобы незаконных методах спецбригады Генеральной прокуратуры СССР под руководством Тельмана Гдляна & Николая Иванова. Автор – единственный советский журналист, аккредитованный при группе Гдляна, вместе с которым в самом начале 90-х написал первые в СССР книги о брежневской коррупции «Пирамида-1» и «Мафия времен беззакония». Книга иллюстрирована фотографиями из домашних архивов и уголовного дела.
Биографию Галины Леонидовны Брежневой, скандально-известной дочери Генерального секретаря КПСС и ее близких автор, знавший и саму «принцессу СССР», и всех ее мужей лично, рассматривает в контексте загадочных самоубийств и криминальных трагедий. Обнародована и версия главного военного прокурора Александра Филипповича Катусева, согласно которой смерть брежневского визиря Николая Анисимовича Щелокова была спланирована в недрах КГБ людьми, работавшими на члена Политбюро, генерала Гейдара Алирза оглы Алиева. В основу книги легли материалы уголовного дела № 18/58115-83 и воспоминания автора.
«Лимониана, или Неизвестный Лимонов»
В книге рассказывается об обстоятельствах возвращения эмигранта-маргинала Эдуарда Лимонова на свою Родину в начале 90-х. Публикуются неизвестные труды «антисоветского» (© Андропов) писателя, статьи и интервью его соратников (Натальи Медведевой, Ярослава Могутина + Александра Дугина), которые они готовили для проекта «Новый Взгляд», придуманного автором книги. Здесь же напечатаны и колонки Лимонова, из-за которых власти пытались возбуждать уголовные дела – и в отношении автора книги, и в отношении ее объекта. В книгу включены письма Лимонова автору и материалы, написанные писателем по заказу автора (ранее не издававшиеся).
«Насравший в вечность, или Неизвестный Градский»
Заметки основаны на беседах с «отцом советского рок-н-ролла» Александром Градским пристрастного автора, которого певец называет своим другом и вместе с которым путешествовал по Средиземноморью и США в 90-х. Александр Борисович Градский предстает здесь более ироничным и остроумным персонажем, чем обычно; его книжный образ отличается от привычного имиджа, знакомого лояльным поклонникам. Приводится не вполне хрестоматийная трактовка карьерного взлета композитора («Романс о влюбленных»), публикуются ранее не издававшиеся очерки самого Градского и дается слово его родным и близким: бывшей жене Ольге Семеновне и детям – Даниилу и Марии. Книга иллюстрирована фотографиями из домашнего архива гения.
«Политковский. Человек в кепке»
Книга рассказывает о карьере легендарного ведущего программы «Взгляд» Александра Политковского, телевизионная слава коего проложила путь в большую журналистику его жене Анне Политковской, которая после убийства в 2006 году стала одной из самых известных на Западе россиянок. Коллеги главного героя расценивают убитую как правозашитницу, но не как журналистку, поскольку то, чем она занималась, «нельзя назвать журналистикой» по мнению ее супруга.
«Птенцы гнезда Эдуардова»
Автор книги – известный журналист Евгений Ю. Додолев рассказывает о первых литературных опытах самых близких людей писателя-маргинала Эдуарда Лимонова: его жены № 2 Наталии Медведевой и экстравагантного журналиста Ярослава Могутина, которого сам Эдичка называл своим сыном. Оба литератора начинали свою карьеру в проекте Додолева «Новый Взгляд», который стал бесцензурной площадкой для целой плеяды лимоновских соратников той поры (Александра Дугина, Александра Проханова и других); из фирменных «нововзглядовских» колонок писателя Савенко, которые назывались «лимонками», как из шинели Гоголя, вырос затем одноименный авторский «боевой листок», табуированный на территории России в 2002 году, как орган официально запрещённой и признанной экстремистской (определением ВС РФ от 7 апреля 2007) партии нацболов.
«Московские проститутки или Жрицы ночной охоты»
О нравах путан (валютных проституток брежневской эпохи), связи советских жриц любви с КГБ СССР и первых публикациях на эту тему в отечественной периодике рассказывает автор этих публикаций Евгений Ю. Додолев. Эти сенсационные очерки — «Ночные охотницы» и «Белый танец» — вывели «Московский комсомолец» на общесоюзный уровень цитирования, подняли тираж на рекордный уровень. Как следствие, 29 мая 1987 года в Административный кодекс СССР была внесена статья 164-2, карающая за занятие проституцией штрафом в 100 рублей (в то время — месячная зарплата низкоквалифицированного рабочего). Аналогичная статья сохранилась и в современном законодательстве. В книге приводятся данные из современных закрытых исследований, авторская классификация отечественных проституток и клиентов.
«Семь скандалов нашего ТВ»
В этой книге рассказано о семи эпизодах отечественной телеиндустрии, которые обсуждались не только в российской прессе, но и зарубежными телевизионщиками.
Самострел Александра Невзорова, автора ленинградской передачи «600 секунд», 1990 год.
Закрытие самой рейтинговой программы СССР «Взгляд», 1991 год.
Убийство генерального директора ОРТ Владислава Листьева, 1995 год.
Показ по федеральным каналам записи сексуальных утех генпрокурора Юрия Скуратова (документальный фильм «Трое в постели») и телекиллерство Сергея Доренко (сюжеты о Юрии Лужкове, Евгении Примакове, etc.), 1999 год.
«Разгром» НТВ Гусинского и захват командой Березовского канала ТВ-6, 2001 год.
Вручение первой «Премии имени Листьева» Леониду Парфенову и его речь на церемонии, 2010 год.
Сергей Доренко vs «Прожекторпэрисхилтон» (разоблачение сценарного хода передачи), 2011 год.
Ко всем описываемым событиям автор – известный журналист Евгений Додолев – имел то или иное отношение. Был ведущим программы «Взгляд», и именно в его сюжете всесоюзный зритель увидел легендарного ведущего областной передачи Александра Невзорова. Вместе с Димой Быковым и Сашей Никоновым делал хулиганский проект «Московская комсомолкА», который был заточен Борисом Березовским под экзерсисы Сергей Доренко. Ну и т.д.
